Дорожный случай

Валерий Гриднев

Продолжая рассказывать о «нестандартных» происшествиях, связанных с транспортом, не могу не упомянуть поучительный случай, свидетелем и участником которого мне довелось быть. Этот случай показал нам, что существует многообразие механизма транспортных дорожных и недорожных случаев, которые не всегда вписываются в классику, а так же то, как тщательно должен работать судебно-медицинский эксперт во всех случаях, чтобы разобраться. В середине 80-х, уже отработав несколько лет заведующим районным отделением, я поехал на полугодичную учебу – курс в г. Харьков, где был факультет последипломной подготовки врачей. Там мне посчастливилось быть курсантом в группе Николая Николаевича Тагаева, которому хочется еще раз сказать огромное спасибо за полученные в процессе обучения знания и опыт. Так вот этот случай был напрямую связан с нашей учебой и с его практической деятельностью. Первые дни у нас в группе шла общая теория и в первую очередь-философия в судебной медицине (что тоже очень помогло в осознании нашей работы). Этот раздел было особенностью обучения, которую я не наблюдал на других курсах и учебах, а для судебного медика он очень актуален. А затем Николай Николаевич предложил нам поучаствовать в проведении экспертизы, которую он начал проводить.

Предварительные обстоятельства смерти мужчины были таковы: в зимнее время, находясь в достаточно сильном подпитии, он являлся пассажиром грузовой машины с длинномерным прицепом, которой управлял его знакомый. Водитель прихватил подвыпившего приятеля, поскольку маршрут к автобазе пролегал недалеко от его дома. Остановившись на дороге, рядом с заснеженной тропинкой, ведущей на горку к дому, где проживал приятель, водитель высадил пассажира и немного проследил за ним, начавшим движение по тропинке вверх, после чего стал трогаться с места. При этом, проехав несколько метров вперед по дороге, он ощутил, что правые задние колеса прицепа наехали на какое- то препятствие и услышал громкие крики прохожих, призывавших его остановиться. Выйдя из машины, он с ужасом увидел своего недавнего пассажира, лежавшего за задним колесом прицепа с деформированной головой. Ну а дальше всё шло по обычному сценарию: приезд опергруппы, осмотр места происшествия, направление трупа в морг на исследование. При проведении судебно-медицинской экспертизы эксперт обнаружил многофрагментарный перелом костей черепа с разрушением головного мозга, что было естественным последствием переезда колеса грузового автотранспорта через голову. Обстоятельства обнаружения тела, наличие деформации головы с переломом костей черепа- всё это в совокупности свидетельствовало о дорожно- транспортной травме и не могло ничем удивить эксперта, проводившего исследование трупа. Но…. Как человек мог оказаться под колесом, если по показаниям водителя он уже отошел от
машины и поднимался на горку к дому. Или в данной ситуации водитель врёт, выгораживая себя? И он просто случайно сбил и затем переехал нетрезвого приятеля, не успевшего отдалиться от начавшей движение машины? Другого варианта вроде бы не выходило. К счастью для водителя, труп исследовал профессионал, которого насторожила форма части костных фрагментов черепа и он взял их для дальнейшего исследования. Нам досталась вначале чисто техническая работа, занявшая несколько дней- подготовка изъятых фрагментов к дальнейшим действиям- очистка от мягких тканей и восстановление целостности костей путем их скрепления. Специфическая и интересная работа- надо было сопоставить все имеющиеся фрагменты, чтобы получить одно целое. Результатом мы были довольны и подготовив таким образом «препарат», стали ожидать дальнейших указаний нашего учителя, поскольку большинство из моих коллег- курсантов цикла, только начинали свои шаги в судебной медицине после работы клиницистами (у некоторых клинический врачебный стаж был около 10-15 лет) и тактика следующих действий была пока не ясна. Николай Николаевич разъяснил нам алгоритм действий эксперта медико- криминалиста- по исследованию представленного биологического объекта. Помню его фразу о том, что «рабочим инструментом судебно-медицинского эксперта должен быть еще и стереомикроскоп». Потому что микрокартина повреждений очень помогает в понимании их характера и механизма образования, конструктивных особенностей травмирующего предмета и в ряде случаев помогает определить последовательность их образования.

При исследовании получившегося «препарата» Николай Николаевич обратил наше внимание на наличие паутинообразного перелома костей черепа с «центром» перелома в затылочной области и формированием части отломков треугольной формы, а так же на большое количество фрагментов четырехугольной формы других отделов черепа. Сопоставляя данные исследования трупа с результатом макро и микроскопического исследования костей черепа был сделан вывод о наличии двух видов травматического воздействия в область головы- ударного в область затылка и сдавления в боковом направлении. При этом выявлен признак последовательности формирования переломов, свидетельствующий о первичности ударного воздействия в затылочной области. Характер повреждений черепа, а так же сведения о характере повреждений головного мозга (отмеченные при исследовании трупа) в своей совокупности свидетельствовали о первичности «инерционной» травмы- падении на плоскости.

Подводя итоги при обсуждении случая, был сделан вывод о возможности падения пострадавшего навзничь на заснеженной тропинке, с его последующим скольжением вниз к дороге под заднее колесо еще стоявшего автомобиля (дополнительно об этом свидетельствовали положение тела на месте происшествия , взаиморасположение тела и транспорта, следы скольжения на дорожке – по данным из протокола осмотра трупа), что в совокупности подтверждало показания водителя и в данной ситуации оправдывало, поскольку у него не было технической возможности увидеть лежащего человека в зеркало заднего вида.