История 10

Владимир Величко

Фу, ну и жуть – сказал, слегка заикаясь Юрка Осипов – какие мерзости рассказываете, а еще судебные медики! Давайте лучше я вам расскажу, как поехал на одно самоубийство, а попал совсем на другое?

- Давай Юрий Николаевич, внеси свою лепту в повествование, так сказать в нашу общую судебно-медицинскую «опупею»!

- Да – согласно покивал Димка Соколов – давай, мы доверчиво уши развесили ….

Юрка – сухой, высокий с реденькой рыжей бородкой, привычно пощипывая её пальцами, прошелся по комнате:

- Однажды в субботу утром у меня дома раздался телефонный звонок. Звонил прокурор района Абумуслим Гусейнович (мы все его в неофициальной обстановке звали просто Алик, ибо заковыристое имя-отчество уроженца Дагестана, для нашего «расейского» уха и языка и звучало непривычно и выговаривалось не всегда правильно):

- Николаич, на «труп» надо бы съездить. В Балалае висельник!

- Ты что Алик, совсем? С каких это пор эксперты вам для висельников понадобились? Или что, там … несоответствия какие-то имеются?

- Да нет, участковый ничего особого не сообщил.

- Не поеду - и принялся «пузыриться» и «возбухать» по полной! Не хватало еще из петли повешенных извлекать. Этак, скоро и на скоропостижников заставят ездить!

- Понимаешь. Николаевич, следователь у нас девочка совсем молодая, только что после универа и это у неё первый самостоятельный выезд на «труп»! Надо помочь…

Ну, что ж, деваться некуда. Придется ехать. Я побурчал еще пару минут для приличия и спросил:

- Ладно, Алик, они, на чём едут?

- Как обычно, на дежурке, на Уазике.

- Вы за мной не заезжайте, я на своей поеду. А то делов для меня всего-то на 15-20 минут, а ждать пока следователь все опишет, да все опросит – увольте. А так, приехал – продиктовал – уехал. Лады?

- Хорошо. Кто первый подъедет, тот и ожидает другого на въезде в деревню. Только прошу, Николаич, на этот раз без фокусов, … не как в прошлый раз, ладно – попросил прокурор, и мы оба рассмеялись.

А смеялись мы вот почему. Лет за пять до этого приехала в нашу прокуратуру девочка-следователь – сразу после универа. Гонор – выше небосвода, выше даже чем её красный диплом. И поехал я с ней на труп, который образовался потому, что во время употребления спиртосодержащих жидкостей в неумеренных количествах один дяденька стукнул другого дяденьку молотком по голове. Стукнутый дядя не воспринял таких неожиданных изменений в организме, и умер - от огорчения, должно быть. Так вот, приехали мы на место, и следователь поставила все на строго официальные рельсы – и принялась делать так, как в учебниках написано, и ни шагу в сторону. Вот дошла – примерно через часок – очередь и до меня:

- Труп лежит на спине, голова ….

- Нет, Доктор, вы сначала продиктуйте как тело, его части, конечности, сориентированы относительно частей света, куда, так сказать направлены.

- А мне это надо? Вы сами и определяете, где у нас находиться восток, а где его нету.

- Короче препирались мы недолго, а потом она сказала, что напишет на меня рапорт. Я срочно испугался и начал «диктовать»:

- Голова трупа направлена строго на север. Левая нога на юго-восток, правая – на юго-запад, половой член – я оттянул резинку трусов, что были на трупе – строго на юг, причем его головка, вопреки общему направлению самого члена, имеет тенденцию к отклонению налево. … Как у всех мужиков в основном – добавил я, с трудом сдерживая смех.

- Постойте, постойте. Доктор, причём здесь член, причём налево?

- Как причем? Вы ж сами сказали: - направление всех конечностей – А член у нас что? Анатомически - она конечность, слегка сбрехнул я.

- Да, да! Конечность – с важным видом подтвердил участковый, которому вся эта бумажная бодяга тоже порядком надоела. Короче она - умная, но доверчивая! - так и написала. Ох, и ржали же потом в прокуратуре, читая протокол осмотра, а говорят, когда в ходе судебного заседания это зачитывали, все в зале лежали под столами. …

Ладно, вернемся в настоящее – улыбнулся Юра и продолжил.

- Приехал я в деревню конечно раньше тихоходного Уазона и ждал их почти полчаса. Собравшись, мы в две машины подъехали к домику, где и был труп. Там столпился народ – человек десять - и они на все лады обсуждали смерть Петьки-алкаша, типа вздернулся, все-таки, не испугался. Ну, а дальше всё как обычно – подошел участковый, мы через окно поглядели на диван, где лежал труп в позе спящего человека. Веревка от шеи тянулась вертикально вверх, к потолку, но на чем она была закреплена - видно не было. Когда открыли дверь – вырвали попросту крючок – и вошли, я сразу понял, что мужик не труп, а просто спит – здоровым, алкогольным сном. Короче растолкали его, и этот Петька страшно удивился что живой. Он помнил, как петлю одевал, как табуретку ставил, а вот как уснул – не помнил. Вот так водка загнала человека в петлю – а что же еще? – она же и усыпила его, не дав дело довести до конца. Такая вот незамысловатая философия, хоть и страшненькая.

Мы, естественно, обрадовались, такому повороту дела, сели втроем в мою легковушку и радостные, с легким сердцем, покатили по домам. Вот по пути то и произошло событие, которое… Впрочем, сами решайте – как-то глухо сказал Юрка и продолжил:

- От деревни мы три километра проехали по гравийке, затем выехали на асфальт федеральной дороги и поехали себе потихоньку. Дорога хорошая, машин немного, тепло. Потом впереди наметился не крутой левый поворот. Вхожу я в него и вижу что почти в колее – почти там, где правые колеса обычно прокатываются – лежит собака. Лежит и смотрит на нашу машину. Я вильнул влево, объезжая животИну и метров через 20 остановился: вдруг собаку раньше сбило машиной, может, чем помочь надо несчастному пёсику. Вылезли мы из машины, и пошли к собаке. Но она завидя нас резво вскочила и побежала в сторону лесополосы. И только тогда мы увидели там довольно большую стаю самых разномастных собак. Знаете, таких стай полудиких собак много вокруг городов рыщет – то ли спросил, то ли сказал Юрка.

Все согласно покивали головами, а он продолжил:

- Мы, конечно, сели и поехали дальше, немного поговорив о том, почему она лежала на проезжей части – ведь здоровая, не травмированная. Как то необычно это было. И мы так бы ничего не узнали, но когда возле собаки выходили из машины я выронил свой мобильник и заметил это только в городе. Мы, конечно, вернулись на то место, в надежде найти телефон. Вот там-то мы и обнаружили, что та самая собака лежит на прежнем месте – там, откуда мы её согнали – уже мёртвая, как говориться с признаками переезда колесом автомобильного транспорта – сильно деформированная и в обширной кровавой луже. Других собак ни рядом, ни в отдалении уже не было.

Назад мы ехали молча. Ни говорить, ни обсуждать это не хотелось. И лишь подъезжая к Городу, следователь сказала:

- А Вы обратили внимание, какое отчаяние в глазах у всех собак было? Отчаяние и безнадёжность! И голод …

Мы в ответе за тех, кого приручили! – закончил свой рассказ Юра и с горечью добавил – А наши собаки под машины ложаться.

Кто ответит за это? Никто …