История 15

Владимир Величко

«Да, начальник, тебе бы не картины, тебе бы книжки писать» – голосом Евстигнеева сказал Самуилыч – после того, как Влад закончил свою детективную историю. Я так понимаю про то, как ты исследовал сгоревшие трупы и выявил криминал это – правда, а все остальное – твоя фантазия?

- Ну да – ответил Влад. Вот как-то неторопливо все придумалось-сложилось.

- Конечно, есть вопросы, конечно, есть кое какие несообразности в твоей истории, ну да ладно – слушать было интересно. Кто следующий?

- … кричит заведующий – пошутил Серега Бурков. Давайте я расскажу про своего друга. Грустная история постепенного и незаметного ухода человека - Серега помолчал немного и начал:

- Его уже нет на белом свете, поэтому я его буду звать ну, например …. Михаил.

- Серёга помолчал и задумчиво произнес:

- Вот решил рассказать и не знаю с чего начать. С юности? Глупо. С его первых махинаций? Ни к чему. То, что было, давно быльем поросло.

- Ну, раз не знаешь с чего начать – начни с самого яркого события, подумав, ответил Биттер.

- Ладно. С яркого, значит… Хорошо. Где то в середине октября попросила меня следователь РОВД присутствовать на допросе обвиняемого в убийстве. Прислала машину. Весь допрос длился долго, нудно и противно. То адвокат, то подследственный «дурака» валяли. В общем, я проторчал в ИВСе часа два, если не больше. И вот вышел я «из тьмы подземелий» на крыльцо нашей ментовки с мыслью как можно быстрее добраться домой и … остановился. Потому что увидел погоду: яркое и совсем не осеннее солнце, глубокое голубое небо и теплый, теплый ветерок. В общем, красота. И я решил прогуляться, насладиться может быть последними солнечными и теплыми деньками. Отказался от дежурной машины и пошел неторопливо. И вот не успел я пройти и сотню метров, как меня нагоняет черная «Ауди» и тормозит: Миша, мой старый друг:

- Садись! – и как я не отговаривался – пришлось сесть. А потом вгляделся в Виктора и понял, что он с приличного бодуна – с Большого Бодуна.

- Болеешь?

- Еще как!

- Так поехали ко мне в морг, я как раз вчера спирт получил, чистый, медицинский. Поправим твое здоровье в один миг. А не поможет один миг – призовем второй, третий!

Михаил усмехнулся и открыл «бардачок». Он был полон купюр! Образно говоря, крышка не закрывалась. Их было очень много, смятых, скрученных в трубочку, стянутых резинками.

- Чё ж ты думаешь, я не могу себе позволить похмелиться за эти деньги?

- Так, а что тогда страдаешь?

Мишка, приткнувшись в удобном месте, остановил свою аудю и сказал:

- Понимаешь Серёга, я впервые в жизни сегодня испугался. Испугался как никогда…

- Не иначе с похмелья увидел…. ну, этого, который с рогами и хвостом?

- Не перебивай. Слушай: как пить начинали – это конечно помню. Как продолжали, что делали – тоже помню, а в какой-то момент – полный провал. Открываю глаза, а я дома, на своей кровати, без обуви, но в одежде. Как я дома оказался? Кто привез? Не знаю до сих пор.

- Ну и что ты запаниковал. И у меня такое бывало.

- Нет, постой. Я посидел и пошел в гараж на машину посмотреть. Все закрыто, все на месте, аккуратно в гараже стоит. И даже эти деньги не тронуты. А потом, … а потом я вспомнил про помповуху. (Мишка с собой постоянно возил в багажнике помповое ружье 12-го калибра, с разрешением, все законно). Ну, открываю багажник – нет, ружжо тоже на месте, все лежит как обычно. А вот потом глянул в стволы, а там нагара с полпальца. И ни одного патрона в патронташе – а там их с полсотни было, если не больше. И ты понимаешь, Серёга я вообще не помню факта стрельбы! С кем, в кого, когда стрелял? Кто стрелял? А может меня уже сейчас менты ищут за убийство. Понимаешь, Серега – и он схватил меня рукой за предплечье и с силой сжал – так однажды проснешься не на своей кровати, а в камере… за убийство! Если бы ты знал, как я испугался! Не поверишь, но до икоты!

Ну, посидели, поговорили на эту тему еще с полчасика. Он сказал, что «завяжет, точно завяжет….». На том мы и расстались.

С тех пор прошло два месяца - почти два месяца. Мишку видел мельком и по слухам он не пил. Он, надо сказать, был бизнесменом и не из бедных. Конечно не таким богатым, как Хиль в твоем Влад рассказе, но с пару лимонов точно имел, если не больше. Долларов, понятное дело. Мишка был хорошим другом для … старых друзей. Многим из нас помогал. Мне помогал. Ненавязчиво так, но помогал. Особенно в 90-е годы, когда все бюджетники без денег сидели. И, что характерно, никогда не лез с просьбами по вопросам экспертизы. С незаконными просьбами, я имею в виду. Вы понимаете, о чем я?…

И вот в декабре месяце, часов в 12 ночи раздался телефонный звонок:

- Федорыч – это дежурный по РОВД звонил – к нам только что привезли Михаила (он конечно фамилию назвал, а не имя) привезли из ресторана, где он из ружья застрелил Васю Пупкина. Он сейчас пьяный до невменяемости - продолжил дежурный - Начальник просит Вас подойти к 9 утра в морг, а мы его с конвоем привезем на освидетельствование. Хорошо?

Меня будто кипятком ошпарило, и сон с меня мгновенно слетел. Посидел и взялся звонить знакомым, ну, тем, кто мог знать, что да как все произошло. И вот что, в конце концов, выяснил: Михаил из Города приехал примерно в 22 часа и сразу в наш ресторанчик. И там вскоре завязал ссору с нашим … ну мафиози, так скажем. Кстати они были прекрасно знакомы и даже приятельствовали. Чего они там не поделили - не знаю, никто не знает. Причем, по словам очевидцев, Михаил особо-то пьяным и не выглядел. Поругались они так, вполнакала, без хватания друг друга за грудки, без мата и прочих непристойностей. Михаил выпил с полстакана коньяку и ушел. Потом минут через 20 он вернулся с помповухой. И не говоря ни слова, пальнул недруга прямо в живот. Прикиньте - с двух метров из 12-го калибра, картечью. Тот умер практически на месте и сразу же: печень и часть брюшного отдела аорты – в клочья.

Долго я просидел, вспоминая тот осенний разговор и его слова, даже интонации, с которыми он тогда сказал ту фразу: «Понимаешь, Серега так однажды проснешься не на своей кровати, а в камере… за убийство! Если бы ты знал, как я испугался! Не поверишь, но до икоты!» Я поразился такому совпадению. Неужели он уже тогда предчувствовал все это? Предчувствовал и не смог изменить будущее, которое теперь стало страшным настоящим?

На следующее утро Михаила привезли в начале десятого. В наручниках, под конвоем. Если бы я не знал, что это его привезут – то сразу и не признал бы в нём своего старого друга. Помятого, опухшего. И лицо настолько было не его, что я поразился – похмелье и переживания изменили лицо так, как и хорошие кулаки бы не смогли. Стал я его расспрашивать, а он мне и говорит:

- Понимаешь, Серега, все случилось, так как тогда я тебе и говорил. Очнулся в камере и там узнал, что убил. А я – ты понимаешь – я ничего не помню, что и как все произошло. Ни-че-го! И в словах Михаила, старого циника и грубого материалиста-бизнесмена-алкаша было столько страданий, столько муки.… Знаете, так – не сыграешь. Осмотрел я его, потом опохмелил – чуточку спирта налил, уж сильно он плох был. Охрана сделала вид, что не видела этой процедуры, хотя носами шевелили, как будто призовые гончие след брали!

В общем, резонанс этого убийства был немалым. Михаил отсидел почти месяц. А потом был отпущен под подписку. Следствие длилось, длилось и … перестало длиться. Прекратили. Как, по каким статьям я до сих пор так и не знаю. Как я думаю, наличные доллары здесь свою роль сыграли. Вернее их количество. А с Мишкой мы эту тему никогда не обсуждали. А он примерно год не пил. Пока следствие, пока свежие воспоминания, а потом снова начал попивать. Причем формула пития изменилась. Раньше он пил до соплей дня 2-3. А после этого случая стал пить неделями, но не до упора. Он стал меняться, обрюзг, появились серьёзные болезни типа гипертонии. Стали отекать ноги – признак сердечной недостаточности. Когда я с ним говорил, ну, увещевал его, мол. Бросай Миша, ты ж еще не старый, лечись, все наладиться. А он только мотал головой и, у меня было ощущение, что он втихаря радуется своим болячкам, радуется, что недолго осталось.

Однажды приехал он ко мне с коньячком. Выпил немного, но его развезло - видать на старые «дрожжи» легло. Проспал он у меня с часок, и я его попытался усовестить, а он мне в шутку и говорит:

- Это я к моргу привыкать начинаю … и засмеялся. А потом посерьёзнел и продолжил:

- Ты знаешь, Сергей, Вася Пупкин второй человек которого я убил. Первого – на машине задавил. И хоть вина там моя была спорная, но в то время еще Советская власть была, могли и посадить и именно тогда я первый раз дал взятку. Ты, наверное, и не знаешь об этом случае, потому что тогда на полгода учиться уезжал, помнишь? А будет и третий…. Им буду я – сказал он с тоской – Жить то я не могу... Вот что-то не дает мне ходить по земле. Не пускает.

Все это говорилось с такой внутренней убежденностью и так безнадёжно, что мои слова ничего не значили. Ничего. И я ему тогда не ответил. Не смог.

Умер Виктор после трехнедельного запоя. Вскрывать его пришлось мне. В крови у него было 6.5 промилле этанола. Это и была причина смерти – отравление этиловым спиртом.

Вот так он и стал третьим – не застрелился, не повесился, а медленно и без особых безобразий тихо ушел, будучи последние 6 лет - ну, после убийства - под алкогольным наркозом. Я думаю, что жить почти постоянно пьяным ему было не так страшно.

Где-то он теперь, Михаил, мой товарищ?