«… и она их нашла!»

Владимир Величко

«Братва, не стреляйте друг в друга»
Из песни Е. Кемеровского

В поездку Папа любил отправляться именно на «Волге» и на все возражения «сподвижников» всегда твердо говорил - «Волга»! Вот и сейчас, Папин водила-виртуоз принялся бурчать, что вот, мол, лето, жара, нет кондиционера, а окна не открыть, взяли бы «Гелендваген», он как раз для дорог именно такой дыры. Папа вскипел:

- Не расплавишься. А привлекать к себе внимание разными там … «вагенами» глупо. Так только фраера типа тебя делают. Сам-то прикинь – въезжаем в городишко, где каждая собака друг друга знает и не успеваем приехать, а весь городок уже знает, что в родном городке Папа нарисовался. А менты? Да они облизнутся от удовольствия и сразу на хвост сядут. А нам это надо? – спросил Папа и сам же ответил: Не надо!

Все замолчали. Минут через пятнадцать Папа сказал:

- Вот, что …. Сверни-ка ты вон к тем кафешкам. Посидим, подумаем, чайку попьем. …

- … покалякаем за жизнь нашу грешную! – заржал водила.

Папа недовольно поморщился и продолжил:

- Вот именно, покалякаем! Тормози!

Когда машина остановилась и все вылезли, потягиваясь, один из доселе молчавших быков пробурчал:

- А чё стоять-то? Уже, считай, приехали …

- Слушай ты, умник. Твое дело морды бить и то, когда я разрешу, а сейчас резко захлопни пасть и двигай вон к тем дальнобойщикам…

- А на фига?

Попросишь – вежливо попросишь!– у них на пару минут телефон: мол срочно позвонить надо, а наш … да, сам наври, что с телефоном. И не забудь дать денег! – в спину быку сказал Папа, – а вы – в кафе, закажите похавать чего-нибудь.

Когда через десяток минут Папа зашел в кафе, он был мрачен и на молчаливый вопрос доселе не произнесшего ни слова четвертого участника поездки, в сердцах бросил:

- Всё то же! Недоступен. Не нравится мне это, ох не нравится! – и, отпив горячего чая, сказал:

- Сделаем так: ты, Сергей Иваныч, езжай с водилой по адресу и потихоньку разведай, что там и как. И постарайся разузнать, может он вообще свалил отсюда?

Сергей Иванович – мужчина довольно интеллигентного вида с тонкими чертами лица и цепким колючим взглядом, молча кивнул и повернулся было идти в машину, но Папа, придержав его за локоток, отвел в сторону и сказал:

- Понимаешь, невезуха какая. Пока я на улице говорил по телефону, к соседнему павильончику подкатила легковушка с ментами. И хотя они были по гражданке, но я-то сразу просек …. Так вот, морда одного из них мне показалась знакомой. Я чисто на автомате свою харю отвернул, но …, – Папа помедлил и продолжил, – По-моему один из них меня знает. Это Опер. Меня брал восемь лет назад. Правда, я не совсем уверен, но…

- Узнал? – быстро спросил собеседник.

- А кто его знает – быстро все случилось…..

- Значит, исходим из того, что узнал, – задумчиво пробормотал Сергей Иванович и продолжил, – Давай, Папа, сделаем так: ты на нашей машине езжай по тракту дальше. Ну, типа ты здесь проездом. А мы берем частника – вон их сколько – и едем в твой городишко. Там узнаем все, что надо, созваниваемся и решаем, что дальше делать. Хорошо?

- Согласен – ответил Папа, и они разошлись.

* * * * *

Утро началось с противного звона будильника. А другим он и не бывает – ведь этот мерзкий звон достает, выуживает тебя из таких сладких, утренних объятий Морфея, что порой возникает желание шваркнуть этого зануду об пол. Другое дело, когда ты лежишь, бездумно пялишься в темный потолок и ждешь, когда можно встать, ибо рядом посапывает супруга, и незапланированно-ранний подъем бывает чреват критическими оргвыводами. Придушив будильник, Эксперт глянул на экранчик своей мобилы:

- Ого! Оказывается, в половине первого был звонок от Следователя Следственного Комитета! А телефон то на беззвуке стоял. Наверное, опять какой-то труп образовался?

Впрочем, Эксперт особо не тревожился. Уже давно у них со следователями был заведен негласный распорядок. Если эксперт не отвечал на звонок, а случай требовал его непременного присутствия, к Эксперту домой отправляли машину, что означало: Надо! В таких случаях Эксперт хватал вещички и бегом прыгал в машину. Другой случай – это просто звонок. И если Эксперт не ответил, то и ладно, не особенно-то Следователю и хотелось видеть на месте происшествия сонную и недовольную морду Эксперта:

- Значит, ничего особенного, – облегченно вздохнул Эксперт, – без меня справились. Посидев пару минут, он вдруг вспомнил конец вчерашнего рабочего дня и слега встревожился, что окончательно прогнало остатки сна. А дело было вот в чем: примерно за час до конца рабочего времени привезли труп молодого – чуть за тридцать – мужчины. В направлении следователя никакой информации о возможной причине смерти не указывалось, а доставивший тело участковый инспектор милиции сказал, что он умер от отравления угарным газом: лежал пьяный, курил, уснул, загорелся матрац, надышался…. А может и просто от пьянки помер! – сказал участковый и ушел. И все бы ничего, но через полчасика заявились весьма шустрые ребятки и стали просить труп не вскрывать. Мол, он мусульманин, и по религиозным уложениям его вскрывать нельзя. Эксперт, как в таких случаях водится, отправил их к следователю, сказав:

- Вот, если Следователь письменно разрешение даст – приходите и забирайте!

Но ребята эти не угомонились и продолжали настаивать на своем, легонько стращали, пробовали деньги совать и, только когда Эксперт стал звонить в «дежурку», они все-таки убрались. Но в следствие об этом эксцессе он все же сообщил.

А вот сейчас, вспоминая тот разговор с нагловатыми парнями, он встревожился:

- Как бы они труп не украли! – и глянул на часы. Было почти семь утра и, не мешкая, он позвонил в приемный покой больницы, попросив санитарок приемного покоя глянуть на двери морга – не взломаны ли? Однако его быстро успокоили – перезвонили и доложили, что все двери на замках и все спокойно. А раз спокойно, то и Эксперт успокоился. До прихода на работу успокоился.

Еще добираясь до работы, Эксперт гадал, что же там был за случай ночью – следователь звонил, но машину не прислал. Наверное, висельник? Впрочем, все разъяснилось быстро. В направлении, что эксперт взял в журнале, было указано, что труп неизвестного мужчины был обнаружен на улице городка – сбила машина, причем машину не нашли, свидетелей тоже. То есть, назревало то, что на милицейско-следовательском жаргоне называлось «темнуха», «глухарь». Прочитав направление, эксперт спросил у санитара:

- Саша, тебе не знаком этот клиент? – и подал ему направление.

- Нет, я еще в холодильник не заходил, – ответил тот. Эксперт, накинув халат, пошел глянуть на труп. А там начались сюрпризы. Он увидел тело вчерашнего парня – ну, того, что привезли в конце рабочего дня. Труп лежал не в холодильнике, а на полу секционного зала и, что совсем интересно, был голым. А одежда разбросана вокруг.

- Сашка! – заорал Эксперт, – ты вчерашнего парня раздевал?

- И не думал, - как всегда неторопливо появляясь в дверях, ответил санитар.

- А это что? – ткнул пальцем в распростертый на полу труп голого человека.

Когда санитар с таким же недоумением уставился на голое тело, я вспомнил вчерашних «ходоков».

- А помнишь, вчера … - начал, было, санитар, но я уже бежал звонить Следователю. Однако и следак, и Опера приехали только часа через два и, осмотрев труп, никаких особенностей не обнаружили. Ни голову, ни руки-ноги не отрезали. Пока Эксперт осматривал тело, начальник Городского Розыска стоял молча, с крайне задумчивым видом, что совсем не походило на него, обычно очень говорливого.

- Игнатьич, – окликнул его Следователь, – об чем мысли твои? Поделись ….

Опер задумчиво потер рукой свой массивный подбородок и каким-то неуверенным голосом сказал:

- Я, как вы знаете, только что приехал из Города и, перед тем как свернуть с тракта, мы остановились пообедать в нашем кафе.

- … ага, как же, пообедать они собрались! – начал было другой Опер, но Игнатьич, как бы не слыша его, продолжил:

- … и там мельком я увидел одного мужика, лицо которого показалось мне знакомым, только никак не мог вспомнить: где я его видел, когда? И вот только сейчас, когда я увидел мертвого Демидова, вспомнил! Тот мужик с тракта – криминальный авторитет Серый. В миру – Николай Петрович Сероежкин. Я его брал несколько лет тому назад по довольно громкому делу. А с Демидовым они подельники. Серому тогда впаяли пятилетку, а Демидов – погоняло Гильза – получил восьмерик. Вот такие дела.

- Интересно, – задумчиво протянул следователь Байбузян, – но ведь Гильза, то есть Демидов, умер вчера, а этот Серый приехал сегодня? Интересно... – повторил следователь. Сейчас поеду и подниму то дело. Не нравятся мне такие совпадения – и, обращаясь к эксперту, попросил:

- Ты уж, Михалыч, посмотри все внимательно. Не пропустить бы чего!

- Я всегда внимательно смотрю! – желчно ответил Эксперт …

- Да, Михалыч, вскрой побыстрее и второго, который с автодорожной травмой. Боюсь, и здесь могут быть сюрпризы, – закончил Опер и они ушли. Поскольку время уже подкатывало к полудню, Эксперт с сотрудниками, не мешкая, занялись делом. А итогом вскрытия оказалось, что у парня имеет место быть отравление этиловым спиртом, а может и наркотиками – на локтевом сгибе был найден след от инъекции, причем по данным оперативных работников, никто «уколов» ему не делал. Ну и еще кое-какие внешние признаки указывали на отравление этими веществами. А вот столь характерных признаков отравления продуктами горения выявлено не было! Даже слабых, еле заметных, и тех не было. О чем и сообщили в дежурную часть ОВД.

А вот исследование второго трупа дало настолько неожиданный результат, что Эксперт позвонил Следователю. Тот прибыл очень быстро и, хмурясь, спросил:

- Ты, Михалыч, без меня, похоже, ничего сделать не можешь! Что опять?

- А то, что господин начальник розыска, похоже, накаркал. Вот смотри: здесь имел место переезд лежащего на дороге тела! Заметьте – переезд, а не наезд на идущего пешехода, причем, в момент переезда человек лежал на животе, накатывание колеса произошло справа-налево через грудную клетку. Повреждения в виде скальпированной раны мягких тканей головы, скорее всего, были причинены касательным воздействием выступающих предметов днища кузова: глушителя, заднего моста – и Эксперт продемонстрировал места переломов, кровоизлияний и ран, подтверждающие его устные выводы.

Следователь молча закурил и, сделав несколько затяжек, спросил:
- А почему он валялся на дороге? Пьяный что ли сильно, или …

- ... Или! Вот глянь на органы шеи: здесь – перелом подъязычной кости, здесь хрящей надгортанника и смотри, какие хорошие кровоизлияния.

- Постой, постой! Ты хочешь сказать, что его …

- Вот именно! – согласился Эксперт, – его сначала задушили, а потом положили на дорогу и проехали через тело, решив, что этого достаточно и что мы купимся на этот примитив.

* * * * *

Папа с водителем уже добрых полтора часа отдыхали в березовой роще, поставив машину так, чтобы с дороги ее не было видно. Папин вид не располагал к разговорам, но все ж водила – спортивного вида парень – не удержался и спросил:

- Папа, а правда, что тебе Гильза кучу денег задолжал?

- С чего ты взял? – удивился Папа.

- Так все говорят, что чуть ли не миллион «бакинскими».

Папа хмыкнул и, чуть улыбнувшись, спросил

- Знаешь такую пословицу: Любопытная Варвара на Зоне петухом стала?

Потом посерьезнел – Не бойся, петенькой ты не успеешь стать, потому что тебе сразу же отрежут длинный язык, а потом в бетонных сапогах отправят в речку купаться.

Папа говорил это, улыбаясь, но таким тоном, что водила нервно сглотнул и больше к Папе с вопросами не лез. В этот момент раздался звонок и папа схватил мобилу:

- Так, … так,. … Точно он? Сами видели? – и, послушав еще с минуту, коротко бросил – Сейчас будем!

Водитель, выруливая из кустов, выехал на тракт и вопросительно глянул на Папу, но тот ограничился одним словом:

- В Городок.

Докатив до места за 10 минут, увидели стоящего у крайнего павильона Сергея Ивановича, и уже в машине он рассказал:

- Гильзу мы нашли, но уже неживого. В морге со вчерашнего дня обосновался твой подельник. Похоже, Папа, нас кто-то опередил. И еще один момент. Ночью задавило машиной некоего Ивана Санькина, а этот Санькин появился у Гильзы сразу после того, как Гильза откинулся. По сути он и приехал с этим Санькиным.

- Вот так номер! – воскликнул Папа и с досадой шлепнул себя по коленям, – но ведь это значит, что есть еще некто, знавший о том, что хранил Гильза, и не исключено, что и Гильзу и этого … Санькина убили, предварительно выкачав из них всю информацию. А Гильза-то от чего помер?

- Да менты, похоже, и сами не знают. Видимых повреждений вроде нет. Предполагают, что отравился угарным газом. Поддатый курил в постели, загорелся матрац, надышался …

Папа задумался, а потом сказал?

- Что мы имеем? Мы имеем вариант, что искомое уже уплыло с теми, кто убил Гильзу и Санькина, и тогда нам достался кукиш с маслом! – злобно произнес Папа.

- Сука Гильза – прости меня Хосподи, – пробормотал он, мелко перекрестился и сказал:

– Не выдержал, кому-то дунул в уши. Вот и поплатился. Или кто-то со стороны пронюхал ….

- Что делать будем? – спросил Сергей Иванович.

- Искать, землю рыть! – злобно рявкнул Папа, – я такое никому не спущу. Отмотать столько лет и все зазря? И вот еще что, надо бы узнать, от чего помер Гильза…

- Узнаем – если труп уже вскрыли….

- Если там работает тот же Эксперт, что и 5 лет назад, черта лысого вы узнаете. Идейный!

После неудачного посещения Эксперта, который, как и ожидалось, отправил их подальше, Папа ни чуточки не расстроился. В ответ на предложения «воздействовать на эксперта», Папа благодушно сказал:

- Да узнаем, узнаем, это не самое главное.

- Вот именно, – добавил Начальник папиной охраны и продолжил, – вскрывать они сегодня будут, узнаем. ….

- Все правильно, Иваныч, – сказал Папа – и замолк, вглядываясь в приближающийся Лендкрузер, черный, с мрачными тонированными стеклами. Он остановился в десятке метров от «Волги».

- Папа, для подстраховки, – быстро сказал Сергей Иванович, – у нас есть две машины. В одной боец с «мухой», а в другой – с винтарем.

- Винтарь-то хоть с глушаком? – с застывшим лицом спросил Папа.

- Спрашиваешь! И с глушаком и с оптикой! Так что ….

Но фраза осталась незаконченной, потому что черное заднее стекло поплыло вниз и все увидели жирную, улыбающуюся физиономию …

- Мясник, сука, – пробормотал Папа.

Да, это был он: ближайший и самый наглый конкурент Папы в криминальном мире Города. Он был толстоват – да что там толстоват – он просто был жирным. Круглое, с двойным подбородком, лицо и свешивающийся через ремень живот дополняли картину бездельника и обжоры. Но все это была одна видимость. Вкусно и много покушать он действительно любил, но был умен, хитер и очень настойчив в достижении своих целей. Недаром Сергей Иванович, главный телохранитель Папы, всегда Мясника опасался больше всех остальных, вместе взятых.

- Эй, Серый! – широко улыбаясь, крикнул тот, – ты не это ищешь? – и в открывшееся окно машины он показал небольшой черный чемоданчик.

Некоторое время стояла тишина. Потом Серый разлепил губы и не голосом, а каким то клекотом ответил:

- Может и это … Может и не это…

- А раз ты ищешь, то должен же знать, что внутри этого сейфика?

- Что было внутри того сейфа, который мы взяли восемь лет назад – знал, а что в этом – не знаю.

- А вот я глянул одним глазком, – продолжал Мясник – и знаешь что …. Забирай его себе и делай с ним что хочешь. Мне он не нужен.

- Ага, нашел дурака! – усмехнулся Серый, – открывай. Ну, насмешил ….

- Боишься – рванет? – усмехнулся Мясник, – так давай, вместе откроем. Но лучше не надо.

- Харе темнить, колись, мясницкая твоя морда!

- Эх, серость ты, серость! А еще Авторитет, – насмешливо протянул Мясник, – ты хоть представляешь, кем сейчас стал тот человек, о ком собрана здесь – и Мясник постучал кончиками пальцев о крышку ящичка, – компра? Это восемь лет назад ни тебе, ни мне он ничего бы не сделал, а сейчас Он тоже ищет. И если узнает, что компра у нас, то нам крышка. Нам не спастись от государственной машины. Не согласен? – пытливо глядя на Серого, спросил Мясник и, помолчав, продолжил. – Мы не можем его уничтожить – Он не поверит. Мы не сможем его спрятать – по той же причине, и в любом случае захрустят наши кости.

Ты не согласен? – пытливо глядя на Серого, переспросил Мясник.

Серый долго молчал, а потом спросил:

- Это ты Гильзу хлопнул?

-Я. Вернее, мои люди. Он напился как свинья и не смог ответить на вопросы. Мы вкололи ему какую-то хрень – ну ту, что языки развязывает. Он только успел назвать Санькина и захрипел.

- А Санькин?

- Ну, его пришлось … С ним пришлось поработать – твердым орешком оказался. А самым большим дураком оказался я. Почему, хочешь спросить? А потому, что я знал, что ты идешь по следу чего-то ценного. А когда увидел эти ценности … Короче – давай решать, что делать.

- А у тебя есть предложения, как избавиться ….

- Позвольте мне дать совет? – раздался со стороны «Волги» голос Сергея Ивановича и, открыв дверцу, он вылез из машины.

- Я думал, у тебя помощники получше – не подслушивают... – пробурчал Мясник.

- Что у тебя? – угрюмо спросил Серый, глядя на телохрана.

Сергей Иванович вдохнул, выдохнул и быстро сказал:

- Сейф с документами надо отдать в ФСБ

* * * * *

- Кто здесь о примитиве говорит? – входя в дверь морга весело спросил Игнатьич, проходя к столу. Сопровождавшие его два дюжих бойца патрульно-постовой службы остались у дверей. Устроившись на диване, он потянулся «всеми членами» и довольным голосом сказал:

- Пока вы здесь дурака валяли, я кое-что выяснил: поднял я розыскное дело восьмилетней давности. Вот его суть: один чиновник из Областной администрации захотел положить ценности – примерно на миллион долларов – и какие-то документы в банковскую ячейку. Серый узнал об этом, решил, что негоже миллиону лежать без дела и организовал налет на машину, что везла ценности. Итог: двое убитых охранников, миллион и документы похищены, машина сгорела дотла. Задержать Серого и Гильзу – третий налетчик погиб – удалось совершенно случайно. Когда их взяли, потерпевшую сторону сильно волновали именно документы, но и Гильза, и Серый упорно твердили, что они не видели никакого сейфа, а брали только дипломат с ценностями. Часть – удалось вернуть, а тысяч двести долларчиков – так и не нашлись. Так же как и мифические документы.

- Ну, а что у вас? – спросил начальник Розыска и, выслушав о характере и механизме причинения повреждений, сказал:

- И точно! Из всех опрошенных потенциальных свидетелей, одна бабулька видела большущую черную машину поблизости от того места, где нашли Санькина.

- Как вон та? – спросил Эксперт, показывая в окно, где за моргом, у противоположного края небольшой редкой березовой рощи стояли черный Лендкрузер и Волга…

- Опа! Смотри, – это же Серый! – возбужденно воскликнул Игнатьевич, показывая на двух мужчин, стоявших у дверей чёрного мастодонта, а второй ….

- Второй, третий … - у вас есть возможность….

- Правильно! – откликнулся Игнатьич, – надо срочно осмотреть Лендкрузер, можем кровь найти! – и скомандовал своим «Орлам»:

- За мной! – выхватил пистолет, и вместе с ППСниками они кинулись к машинам.

* * * * *

После этих слов Сергея Ивановича повисла тишина. Оба Авторитета в уме обыгрывали последствия.

- А что? Взять левого дурачка и отправить в приемную ФСБ

- Или банальной почтой отправить….

- Или передать журналистам. Честным журналистам, идейным….

Вот на этом разговор и закончился, потому что подошел ментяра с пушкой, оказавшийся начальником Уголовного Розыска района, и предложил проехать в отдел для проверки. Когда машина трогалась, Мясник успел крикнуть в окно:

- Сделай, как он говорит! – и кивнул на стоящего чуточку в стороне Начальника охраны Серого …. Сдела-а-ай …

Однако ничего из предложенного ни Серый, ни Мясник осуществить не успели. Они вообще больше ничего в жизни сделать не успели. В тот же вечер, Серый по пути в Город был убит. Его «Волгу» остановил патруль - липовый, естественно - и в упор из двух автоматов всех, кто был в машине, положили.

Мясник же обосновался в камере местного ОВД по подозрению в убийстве, поскольку на нижней части заднего моста Лендкрузера нашли брызги крови и даже пучок волос. Однако под стражей он пробыл всего трое суток, потом пришел парень из команды Мясника и написал явку с повинной. Мясник был освобожден и, радостный, поехал в Город. Но он не доехал ни до ресторана, ни до сауны, ибо на пороге собственного дома очередь из автомата, навсегда избавила его от земных забот. Так была предотвращена возможная утечка очень важной информации.

А судьба документов, как и их содержание, осталась совершенно неизвестна широкой публике.