Глава 7

Последний полет Ворона (детектив)

Владимир Величко

В этот день больше ничего не произошло, а на следующий доктору Огурцову снова было не до комитетско-полицейских дел. Своих, экспертных дел было с головой. И только часа в четыре приехали на черном «Корандо» Калманович с Бабуриным, причем, за рулем сидел Иван. Когда оба следователя вылезли, Антон командным тоном приказал заехать ему через час, и Иван укатил, при этом вид его был весьма виноватым и даже подобострастным. А ведь доктор Огурцов знал его как весьма строптивого и уверенного в себе человека.

- И на чем вы его подловили? Или скажем так – что он сделал?

- Так в том-то и дело, что он ничего не сделал. И благодарен нам за это! – улыбнулся Валентин. Потом посерьезнев, сказал:

- Просто у него есть твердое алиби, а та блондинка, что с ним умывалась у колонки, ыла вовсе не его жена, не Ольга. Ты уж извини, но кто она такая – пока не скажем! Обещали. Низзя!!

- А-а-а… – с понимающим видом сказал доктор, – прелюбодеи! Так вот почему он так лебезит! П-а-нятно…. – протянул Огурцов.

- Да-с, они самые. Ольга, конечно, не знает и не узнает.

- Таким образом, осталась одна блондинка, Анна! – спросил Огурцов.

- Получается, что так, – сказал Валентин. – У нас еще были виды на жену Догоняйлы – кстати, она по своим размерам – если можно так сказать! – больше всех походит на ту, что сажала в машину лже-Ворона. Мы вчера долго разговаривали с новоиспеченным миллионером и в ответ на то, что мы не стали его привлекать за хулиганство, он рассказал, почему у них пошла вражда, – сказал Валентин и закашлялся, хватив рюмку чего-то прозрачного…

- Ты что, решил угробить меня, Иваныч? – я ж просил спирт развести!

- Привыкай, – ответил Антон, выпив то же самое и, шумно подышав, продолжил:

- В то утро, когда Миль пришел и сказал про Ворона, это подслушала Догоняйлина жена. У нее нюх на тайны – о-го-го, какой, да и нос не в свое дело сунуть – это ее хлебом не корми! Юра-то ее утром отвез на работу, но она, быстро схватив такси, приехала следом и подслушала их разговор…. И настучала об этом…, кому ты думаешь?

- А что тут думать то? Курову, скорее всего!

- Правильно! Она была с ним на связи уже давненько, еще до замужества ….

- То есть она и есть та блондинка? – азартно спросил Огурцов.

- Увы, нет. Она с ним имела какие-то отношения, потому, что он когда-то спас ее от тюряги за махинации в столовой. И она все эти годы постукивала ему. Но когда она сказала про Ворона, Куров решил его похитить и рассудил так, что такой богатей, как Ворон, будет, естественно, жить в лучшей гостинице, и именно там он нашел лже-Ворона. А Миль повез дружка в захолустную, где и жил настоящий миллионер. Вот так одному Ворону опять повезло, а двойнику – нет!

- И вы твердо уверены, что Куров с женой Догоняйлы…, кстати, как ее звать?

- Марго! Но, увы – для нас, увы, не для неё! – это не она. Она только Курову сообщила и все. Причем, по ее словам, она сообщила потому, что знала, как он хотел увидеть Ворона. Знала и про его отца, но понятия не имела, что он хотел его убить. И она в ту ночь у матери ночевала, потому, что боялась одна в своем большом доме оставаться – Юрка-то улетел. И свидетели, подтвердившие ее алиби - железобетонные.

- Так что? Остается Анна?

- Может и она, но она согласна пройти детектор лжи. Легко и без колебаний согласилась. Вот завтра приедет Ворон, Ворон кое-что расскажет. И тогда, я думаю, задержим Курова. Хотя улики против него слабоваты, надо прямо сказать, – озабоченно проговорил Калманович, после чего они уехали.

* * * * *

Роман Куров поднялся совсем тихо, стараясь не потревожить жену. Собрал одежду и на цыпочках пошел на выход, но Катя все равно проснулась:

- Ты куда в такую рань? – приподняв голову, спросила она.

- Да по делам, … надо пораньше … кое-что сделать.

- Завтрак ….

- Хорошо, хорошо, – ответил он и вышел из спальни, тихонько притворив дверь. Пройдя в ванную, залез под душ: горячий … прохладный … холодный. Затем докрасна растерся полотенцем и глянул в зеркало – надо ли бриться? Однако вид его был вполне, вид был ничего, щетина была незаметна. Он потрогал свое фирменное родимое пятно на щеке – идеально круглое и ровно в один сантиметр в диаметре. Такое было у него, у бати, было оно и у деда, которого он, Роман Куров, никогда не видел, ибо тот погиб 9 мая 1945 года в Берлине. Вздохнув, он еще раз оглядел лицо: то ли что–то высматривая на нем, то ли советуясь с самим собой. И вдруг вслух прочел:

Холмы – это вечная слава.
Ставят всегда напоказ
на наши страданья право.
Холмы – это выше нас.
Всегда видны их вершины,
видны средь кромешной тьмы.
Присно, вчера и ныне
по склону движемся мы.
Смерть – это только равнины.
Жизнь – холмы, холмы. (***)

.... и сам искренне удивился! Откуда они всплыли в памяти? С чего вдруг – капитан не знал. Но тут же вспомнил, что племянница, гостившая у них прошлым летом – своих-то детей Куровым Бог не дал! – все лето ходила по их большой квартире и читала вслух разные стихи. Капитан сильно удивился – почему он запомнил их? Горестно вздохнул, подумав: А ведь сейчас он сам спустится на равнину со своих холмов и…. «Смерть это только равнины, жизнь – холмы, холмы!»

- Надо бы узнать, кто их написал, – подумалось ему. Выйдя на улицу, он двинулся по старой тропке, через речку, через водопад, так было и привычнее и быстрее. Подойдя к плотине, он по мостику дошел до водопада и остановился, глядя вниз, туда, где бушевала набирающая весеннюю силу вода. Потом он вытащил маленький и плоский сверток и бережно развернул его. Это были погоны! Его погоны, каждый с четырьмя звездочками. Он подержал их в руках, разглядывая со всех сторон, огладил и ощупал каждую из звездочек и потом разжал пальцы. Погоны завертелись, улетая вниз, и навсегда канули в мутную холодную весеннюю воду. Еще секунду постояв, он резко развернулся и решительно пошел в Городок.

* * * * *

А в это же время доктор Огурцов вышел из дома и отправился на работу. Ему хотелось сделать неотложную работу и хоть краешком глаза глянуть на живого долларового миллионера – такая вот детская мысль закралась в его голову еще с вечера. А руководитель следственного комитета Калманович в это время только проснулся и лежал, думая о Вороне и о том, как правильно построить его допрос. А вот травмированная Анна Середа не спала, потому что наложенное скелетное вытяжение сбилось, и дежурный врач, осмотрев её среди ночи, вызвал хирурга и в это самое время ее везли в операционную. И только Валентин Бабурин ни о чем не думал – он, вечная засоня – спал и видел сон о том, как … ну, об этом не будем, это его личное дело.

Судмедэксперт неотложные дела сделал довольно быстро и через пару часов уже подъезжал к Комитету, у входа в который стоял черный Лендровер:

- Значит, Ворон прилетел, и я успел, – подумалось ему. Припарковав свой Шевроле-Авео рядом с заграничным монстром, доктор заглушил двигатель и прошел в приемную руководителя. Сев на стул, он из полуоткрытой двери услышал последние слова Ворона:

- … и, когда вы выясните, на чьё имя зарегистрированы карточки, куда мой невезучий двойник якобы перечислял деньги, вы получите убойную улику … Ну, вот и все, где подписать?

Антон что-то ответил, и доктор снова услышал голос Ворона:

- ... записано верно …. прочитано … ну вот и подписал …, – и тут же открылась дверь и вышел Ворон. Он почти не изменился и был вполне узнаваем. Проходя, он глянул на Огурцова, сказав:

- Здравствуйте доктор! – и, улыбнувшись, пошел по коридору. Антон, вышедший следом, на пару секунд задержался у секретарши, что-то сказал ей, поздоровался с экспертом и не более чем через пять секунд вышел вслед за Вороном. Тут же раздались глухие щелчки. Не сразу поняв, что это выстрелы, доктор все же выскочил в коридор и отшатнулся, потому что рядом с его головой в деревянный косяк двери что-то грохнуло и его щеку обожгло щепкой. Схватившись рукой за ушибленное место, он глянул вперед.
Там, он увидел то, что на долгие годы отпечаталось в его голове: Антон Калманович, отпустившись на одно колено, держал в руке пистолет, направленный в открытую дверь. Потом пистолет дернулся … раз …другой и одновременно раздались щелчки выстрелов, и на улице, метрах в десяти от входа, стал падать на спину человек. А на пороге уже лежал тот, кто только что прошел мимо – бывший гражданин Советского Союза, России и даже Великобритании, ставший в одночасье никем, просто трупом, фамилия которого еще совсем недавно была Ворон!

Читать далее "Эпилог" ⇒