История 13

Владимир Величко

Часть 1

Хорошая история, Влад! Но сознайся честно - немножко приврал, да?

- Ну, разве что чуть-чуть! Просто слегка облагородил ситуацию.

А вот интересно у других, каким был путь в профессию? - спросил Михаил.

В комнате к тому времени собралось уже человек двадцать, и при беглом опросе выяснилась интересная вещь. Оказалось, что порядка 90% всех экспертов, работающих в краевых и областных центрах, пришли в нашу специальность сразу с институтской скамьи, прямиком из интернатуры. А вот 60% тех, кто работал в районах, пришли в судебку из других врачебных специальностей. Правда, рассказывать о своем пути в судебную медицину никто больше не захотел. Мол, все как обычно. Тем, кто после интернатуры, по определению, нечего было сказать, а остальные легко и просто пришли на освободившиеся в своих районах места без каких-либо эксцессов.

После этого блиц-опроса все на некоторое время замолчали, сосредоточив внимание на содержимом кружек. Наконец, один из недавно зашедших в комнату экспертов, Марк Мормон - здоровенный детина под 190 см ростом, в прошлом мастер спорта по боксу - сказал:

- Ну, если вы не против …. Давайте я расскажу вам, коллеги … сказочку о извилистом пути – нет- нет, не в судебную медицину - уже в ней самой. Не против? – и оглядев слушателей, начал:

- Назову эту историю я так: Сказка о маленьком Мальчике и злом Эксперте.

В одном небольшом сибирском городке жил Мальчик. Жил он, естественно, не один, а с папой и мамой. Папа у мальчика был трудяга каких мало. Он работал инженером по монтажу и регулировке каких-то сложных электронных приборов на железной дороге. Дорога, вернее, обслуживаемый им участок был немаленьким, поэтому папа сутками пропадал в командировках. Мама же мальчика была просто мамой и нигде не работала, поэтому всю нерастраченную энергию, любовь и все свободное время отдавала дому и воспитанию сына. Она, как наседка, прикрывала крылышками своего сынулю, защищая того от любых житейских передряг. И не дай бог, если кто-то обидит его!!! Тут уж берегитесь и трепещите! Всем достанется: и обидчикам её чада, и тем, кто просто в стороне стоял, и даже сидящим на ветвях дерева любопытным воронам.

Сам же мальчик злым не был. Просто подвижный, непоседливый шалун – впрочем, как и большинство мальчишек его возраста, хотя уже тогда просматривалась его некоторая избалованность. Когда мальчику исполнилось 12 лет, у них появились соседи - в стоящий рядом и пустующий деревенский дом власти района поселили семью врачей, приехавших на работу в их городок: терапевта и судебного медика, которым и был ваш покорный слуга…

Марк немного помолчал, а потом продолжил:

- Поначалу все было нормально. К врачам на селе (а городок тот и был, по сути, большой деревней) всегда относились хорошо. Двух наших дочек сразу же определили в детский садик, администрация завезла бесплатно уголь и дрова. И с нашими соседями отношения были очень приветливыми - правда, поначалу. С год, примерно. Иногда даже в гости ходили друг к другу – ведь мы были почти ровесниками. А потом, на следующее лето, мы купили «Москвича». Вот из-за этого чуда отечественной техники всё и началось. Дело в том, что я частенько машину оставлял перед своими воротами, не загоняя её во двор, а стоящая машина, как впоследствии выяснилось, мешала мальчику с друзьями играть во что-то там свое. И вот однажды, выйдя после обеда из дома, я обнаружил, что колеса проткнуты, и машина стоит на одних ободах. Кое-как закатил ее во двор и ушел на работу. Конечно, я подозревал, чьих рук это дело, но домыслы-то к делу не пришьешь. Колеса я привел в порядок, и некоторое время все было нормально. Ну а потом вычислил, когда соседский Мальчишка снова попытается испортить колеса, и застукал хулигана именно в тот момент, когда он, пыхтя и сопя, вгонял шило в очередное колесо моего многострадального «Москвичка». Причем два колеса уже были готовы: шипели выпускаемым воздухом, как рассерженная кошка. Как две очень рассерженные кошки! Короче, взял я этого тринадцатилетнего оболтуса за ухо и отвел к маме, прямо во двор.

Слышали бы вы, коллеги, какой визг тогда подняла мама Мальчика при виде этой сцены: здоровенный мужик, крепко держа её сыночка за красное и уже раза в два увеличенное ухо, заводит её чадо во двор, - тут Марк усмехнулся и сказал:

- Короче, друзья, если бы не старичок, который, оказывается, всю сцену «протыкания колес» наблюдал из окна стоящей напротив двухэтажки, мне бы не оправдаться вовек. Она уж и милицию вызвала, но крыть ей, как говорится, было нечем.

В общем, отношения между нами испортились намертво. Мы даже здороваться перестали, а вскоре весь наш городок знал, какой Эксперт злодей! Из-за какого-то паршивого колеса Он чуть ухо не оборвал маленькому мальчику, а еще врач! Однако к концу лета нам дали трехкомнатную благоустроенную квартиру в другом конце городка, и мы практически перестали видеться. На этом, коллеги, заканчивается бытовая часть моего рассказа, которая, как вы успели заметить, к судебной медицине отношения не имеет. И далее будет рассказ о неоднократных встречах на ниве судебно-медицинской экспертизы злодея Эксперта и невинного (по утверждения мамы) Мальчика. Правда, этот Мальчик к тому времени стал уже не мальчиком, а типичным образчиком золотой молодежи местного рОзлива и довольно здоровенным лбом.

А началось все с того, что ко мне по поводу телесных повреждений обратилась девочка семнадцати лет. На лице, в области глаза, у неё был большущий кровоподтек. Знаете, такой могучий, с выраженным отеком обоих век, причем сам глаз вследствие этого почти не просматривался. В общем-то, обычное дело. Эка невидаль, скажете вы – кровоподтек. Видали и пострашнее, и побольше! Так сначала подумал и я. Но когда я ознакомился с обстоятельствами, то понял, что судьба преподнесла мне то, что подспудно я где-то в глубине души давно ожидал. В причинении повреждений обвинялся тот самый Мальчик, и наши дорожки, таким образом, опять пересеклись.

А произошло вот что: на школьной вечеринке Мальчику отказала в танце одна из девочек, и он, « приняв для храбрости на грудь», на спор с такими же оболтусами, подошел к ней и прилюдно облапал её. И убежал. Ну, Девочка всплакнула, но осталась. Вечер-то продолжался и был интересным. Компашка же оболтусов, выпив еще, раззадорилась. Мальчик расхрабрился и сказал, что все это ерунда, что он сейчас подойдет к этой недотроге и при всех снимет с неё юбку. Что и сделал! Подойдя сзади, с силой дернул за подол - и девочка осталась в одних трусиках и колготочках, однако при этом она успела оцарапать ноготками его похабную морду. Вот тогда-то он, обозлившись, ударил её по лицу. Девочку я осмотрел, описал повреждение и направил её на рентгенографию с целью исключения перелома нижней стенки глазницы, которого, к счастью, не оказалось. Я быстро напечатал заключение и отдал его девочке.

А на следующее утро для освидетельствования заявился и Мальчик. Был он подобострастен, заискивающе улыбчив и всем своим видом изображал раскаяние. Мол, и сам не знаю, дядя Марк, как все это получилось. Выпили, наверное, лишнего - вот и свалял дурака. И говорил он все это очень искренне, раскаивался, чуть ли не слеза катилась по его пухлым щекам. А глаза! Про такие глаза в народе говорят: эти глаза не умеют врать! И я сначала поверил ему! Действительно, мало ли что случается. А потом, уже заканчивая осмотр и печатая акт освидетельствования, я возьми да и спроси у Мальчика:

- Ну ладно, ну «пощупал» ты девочку, ну это в какой- то мере понятно: гормоны там, алкоголь. А зачем же ты юбку-то с неё сорвал? Это ж чистой воды хулиганство. Неужели самому-то сейчас не стыдно?

- Стыдно, дядя Марк, - ответил Артем и покаянно опустил голову, - очень стыдно!

- Вот представь, – продолжил я, - какой-нибудь подонок то же самое сделает … ну скажем, с твоей мамой, например: при всех сдернет с неё юбку? Прикинь, какой позор для женщины!

- Ей? Стыдно … позор???? Ха-ха-ха! Да она только рада будет показать всё другим мужикам, а Вы - стыдно!

И мальчишка визгливо, очень искренне и заразительно расхохотался. Потом, спохватившись, резко смех оборвал и примолк.

После таких слов «любящего» сына о родной маме исчез раскаивающийся парень - подвыпивший дурачок и хулиганишка, а секунду выглянуло мурло самовлюбленного циника, хама и подлеца. И глядя на него, я понял: то, что произошло, еще цветочки! Ягодки будут впереди … точно, будут!

Плюнув на все эти психологические экзерсисы, я закончил осмотр. Описал на щеке у Артема две ссадины, ну такие … очень характерные …. от ноготков. Дал им судебно-медицинскую квалификацию, а акт освидетельствования так же отдал на руки Мальчику – пусть несет куда хочет. Он и принес его к маме. И тут такое началось, прямо ни словом сказать, ни пером описать!

Мама накатала на многих листах заявление в прокуратуру, где среди прочих эмоциональных выплесков были и «конкретные, вопиющие факты» моей необъективности. Например, она обратила внимание товарища прокурора на то, что Эксперт на 2 миллиметра преуменьшил размеры ссадин на лице ее Мальчика (она их сама дома перепроверяла!). И – внимание! - цитирую дословно отрывок из ее жалобы: « … почему эксперт оценил эти ужасные повреждения на лице моего мальчика как самые легкие, они же неизгладимо и тяжело обезобразили нежную кожу на лице моего сыночка …Эксперт необъективен … не создал равных условий … он на рентген моего Мальчика не направлял, а вот эту прошмандовку направлял…». Ну, вы все понимаете абсурдность этих заявлений, но объяснения прокурору писать все равно пришлось. По факту причинения девочке повреждений возбудили уголовное дело, присовокупив туда и юбочно-хулиганские действия. По окончании разбирательства мировой судья определил Артему самое легкое наказание, по вменяемой ему тогда статье.

И теперь представьте, коллеги: пока это дело тянулось, все это время мама с подругами без устали поливали грязью Эксперта, то есть меня.

- А ты что же? – спросил Бурков, – так и промолчал?

- А что я должен был делать? Тоже слухи распускать? Так это - не мое. Пустое! Знаешь же - собака лает … Да плевать!

Некоторое время все молчали. Потом Бурков сказал:

- Ну и что особенного в этом твоем пути? У каждого эксперта бывают такие взаимоотношения и с потерпевшими, и их родственниками. Всегда кто-то недоволен твоими заключениями. Подумаешь ….

- А я думаю, - перебил того Михаил, – главное в рассказе еще впереди. Так ведь, Марк?

- Да, все еще было впереди, – начал было Марк, но тут дверь распахнулась, и на пороге появился доцент нашей кафедры Зорин Илья Александрович – высокий, слегка рыхловатый мужчина с вечно улыбающимся лицом:

- Коллеги, кто-нибудь угостит сигареткой бедного доцента?

С наслаждением затянувшись он спросил, медленно выдыхая дымок:

- Кто и о чем сказку сказывает на сей раз?

- Да вот Марк о своей кривой дорожке в специальности излагает.

- А-а-а… ну мы эту историю знаем! Слышали … обсуждали тогда всей кафедрой. Ты прав был тогда, Марк Михайлович. Давай, расскажи ребятам этот случай. Сие - поучительно. И повернувшись – вышел из комнаты.

Часть 2

- Вот так хохма, Марк! Даже кафедральные работники знают о какой-то поучительной истории, что произошла с тобой, а мы до сих пор - нет. Давай колись, дядя, а то мы не посмотрим, что ты боксер, и так тебя … защекотим, – заржал Бурков, - что быстренько расскажешь всю правду.

- Правду, говорите? Правду рассказывать легко! И одновременно – сложно. Правда бывает многогранна, особенно в судебно-сутяжных делах. Как вам, коллеги, рассказать о дальнейших событиях, я не знаю. Но уж как получится. Слушайте.

После того случая Артем вроде успокоился. Участковый говорил, что пацан сидит в основном дома, по ночам не шляется, часто с какими-то книжками в Город ездит. Ну, а на День нашего городка, что отмечался в конце лета, Артём снова прогремел на весь Город! А случилось вот что.

Летним, теплым августовским вечером по узкой и извилистой улочке нашего маленького городка ехал за рулем своей «семерки» со службы сержант милиции. Опытный, спокойный, не пьющий в принципе. Служака, в классическом понимании этого слова. Поперек улицы шла толпа подвыпившей молодежи, и в ней, как вы, должно быть, догадываетесь, был и мальчик Артемка. Сержант побибикал им – мол, дайте дорогу - а молодежь как шла, так и идет. Он вылез их усовестить, но они оттащили его от машины и отделали так, что в реанимацию сержанта привезли в коме тяжелой степени. Там он без сознания пролежал трое суток. Дело, естественно, «раскрыли» по горячим следам. Несколько человек – жителей соседних домов - видели, как почти стокилограммовый мальчик Артемка прыгал на голове лежащего человека, как пинал его же по голове. Артемку повязали и на трое суток задержали. И наутро привезли ко мне на освидетельствование – зафиксировать имеющиеся повреждения либо их отсутствие. Во избежание, так сказать, различных спекуляций и инсинуаций в последующем.

Мальчик Артем на этот раз был совсем другим: вёл себя дерзко, вызывающе, нагло, всем «тыкал» и предупреждал, что когда он «выйдет», то разберется со всеми. И нагло улыбаясь, смотрел на меня.

Ну, а я начал осмотр. По правилам, любого подозреваемого, задержанного, а тем более, арестованного полагается раздеть и осмотреть всего – невзирая на его возможное несогласие. Вот я и предложил Артему раздеться.

- А чё смотреть-то хочешь? Небось, дядя Марк молодыми мужиками интересуешься, поглядеть хочешь? А у меня есть на что посмотреть, - дерзко ответил он, похлопав себя по причинному месту.

Я к таким манерам давно привык и поэтому никак не среагировал, сказав только:

- На раздевание даю 3 минуты. Потом сержанты тебе помогут. Понимэ?

Сержанты – два широкоплечих мужика - радостно заулыбались, потирая руки, а один из них – тоже не хилый! – задумчиво стал разглядывать свой здоровенный, величиной со средний арбуз, кулак:

- Конечно, Михалыч, поможем, еще как поможем! С удовольствием поможем!

И только после этого Артем нехотя стал раздеваться. Я сначала осмотрел голову, шею, туловище, потом, когда он остался в плавках – ноги. Всё это время Артем презрительно улыбался, чего-то бубнил угрожающее. Затем, когда он стал стягивать свои плавки, я сделал отрицательный жест – мол, не надо, обойдемся.

- А чё, дядя Марк, посмотри на моего дружка, тебе это полезно будет…. Чтоб знал, каким красавцем я после зоны твоих дочек попотчую! Гы-гы-гы…..

Дальше привожу выдержки из протоколов допросов. В частности, конвоира, что был в тот момент комнате:

«…Марк Михайлович одну резиновую перчатку к тому моменту, когда задержанный сказал …ну … это … про его дочерей, снял. После этих его слов Марк Михайлович как-то неторопливо снова одел перчатку на руку и резко (я и не увидел - как) ударил, и задержанный повалился на пол и сильно закричал, держась за левую половину лица …От этого удара, как нам сказали потом, у задержанного сломалась нижняя челюсть… ».

- Ты что, правда, так и сделал? – неверяще переспросил Михаил.

- Да, - коротко бросил Марк.

- Ну, ни фига себе! Это ж средняя тяжесть… Это ж уголовное дело… – несколько растерянно пробормотал Биттер, – или тебя как–то отмазали?

- Ну, да… отмажешь тут с такой мамой, - буркнул Марк - Да я и не отмазывался.

Через месячишко состоялся суд, и мне по ст. 112 УК РФ «влепили» срок в 1 год и 2 месяца с отсрочкой исполнения приговора. Испытательный срок – так называется.

- А как же ты работал? Ведь судимые эксперты отстраняются от работы?

- Отстраняются – если правонарушение связано с профессиональной деятельностью. А у меня срок наказания и статья позволяли работать. И вот сижу я здесь и делюсь с вами жизненным опытом, - сказал Марк и улыбнулся: - А срок наказания истёк еще полгода назад.

…. а что тут такого – продолжил Марк после некоторого молчания. Я знаю нашего коллегу – женщину-эксперта, одинокую, с ребенком, которая была вынуждена по ряду причин работать в морге на одну ставку – а это копейки и помочь ей было некому. Вот она и вляпалась в торговлю наркотой. Попалась. Дали 3 года. Освободилась. И ее снова приняли на работу, правда, отправили работать в район.

- А, интересно, что дальше с эти Артемом было – с любопытством спросил Зенин – сколько ему дали?

А пустяк дали. Мама Артема и здесь проявила бешеную энергию. Она во всю ширь расправила свои любвеобильные крылышки, перья которых - как я сильно подозреваю! - почти полностью состояли из денежных купюр и …. В общем нашли разночтения и недочеты в медицинских документах, недочеты в заключении эксперта и в ходе судебного следствия тяжкий вред легким движением руки «независимого и достойно проплаченного эксперта - цельного кандидата наук» превратился во вред средней тяжести. Ну, а «Ваша Честь» принял именно эту точку зрения. И получил Мальчик Артемка 3 года колонии-поселения по той же статье что и я. А Сержант остался инвалидом. Как говориться: да здравствует наш самый гуманный в мире суд!

- Не, ну а шо? Марк получил более легкое наказание - ведь он только челюсть сломал, а Мальчик более тяжелое – аж цельных три годика вдали от дома будет поселяться. И это справедливо – насмешливо и слегка заикаясь протянул Юра Осипов. А вы злые все - Юрка хотел еще что-то добавить, но его прервал Биттер:

- Хватит, а то сейчас ссориться начнёте!

- Не, я не начну. Себе дороже. Марк чуть, что не по нему – сразу тресь по морде, а у меня челюсть один раз уже ломали! Бо-о-о-льно … Не хочу-у-у …

- А я полностью на стороне Марка. Таких подонков за одни такие намеки о девочках надо … кастрировать.

-Да все на стороне Марка, по-другому здесь и поступить нельзя было, а этот Артемка – я так думаю! – сказал Самуилыч, на зоне обрастет перьями и станет ….

- Та-а-ак, тему закрыли. Вон Влад, по моему хочет еще о чем-то поведать честнОму народу. Я не ошибся - глядя на Влада спросил Биттер.

- Не ошибся. Только рассказ будет длинный, многоплановый и в нем все – правда, разве что облагороженная.

- Давай, излагай, хватит этих ньюансов-реверансов. Наши уши раскрыты!

К о н е ц